«Падению предшествует надменность» (злопомышление) (Прит. 16, 18). Стало быть не допускай мыслей злых, и не будет падений. Между тем, о чем больше всего небрегут? О мыслях. Им позволяют бурлить сколько и как угодно, и думать не думают когда-нибудь укрощать их, или направлять к разумным занятиям. А между тем, в этой суматохе внутренней подходит враг, влагает зло в сердце, обольщает его и склоняет на это зло. И человек, сам того не замечая, является готовым на зло. Остается ему или исполнять скованное сердцем зло, или бороться. Но то наше горе, что за последнее никто почти не берется, а все, как связанные, ведутся на зло.

«Путь жизни мудрого вверх, чтобы уклониться от преисподней внизу» (Прит. 15, 24). Всем известно, что есть ад и туда может попасть всякий за дела свои. Но не все помнят это и не так исправно живут, чтобы видна была забота уклониться от ада. Живут, как живется, на авось: авось как-нибудь и в ад не попадем. Где же разум наш? В житейских делах еще может сходить с рук «авось», но в таком решительном деле, которое, однажды совершившись, пребудет во веки веков неизменным, «авось» обличает неразумность последней степени. Не кичись же, разум, своей разумностью, когда не помнишь этого и не предлагаешь нам помышлений жизни, как уклонившись от ада, спастись.

«Преисподняя и Аваддон открыты перед Господом, тем более сердца сынов человеческих» (Прит. 15, 11). А грешник все думает, что его никто не видит, и, укрываясь от глаз человеческих темнотою ночи или пустотою места, полагает, что никем не замечен. Божие око видело все; ангел хранитель и совесть были свидетелями. Станешь некогда на суд, тогда все скрытое разоблачится; свидетели неподкупные будут налицо — и умолкнешь. Приговор состоится безапелляционный. Одно средство предотвратить эту неизбежную крайность — покаяние. Дверь к нему отворена. Поспеши войти, пока не пробил час, который ударит, когда — не знаешь, и положит конец и грехам твоим, и всякой надежде помилования.

«На всяком месте очи Господни; они видят злых и добрых» (Прит. 15, 3). О, когда бы всегда памятовала об этом разумная тварь! Не посмела бы она тогда не только бесчинствовать явно и предаваться плотским непотребствам, но и внутренне, в помышлениях ума своего и в движениях сердца, не допускала бы ничего неугодного Богу. Стояла бы она тогда как воин перед царем во фронте, со всем вниманием и строгостью к себе, чтобы не оказаться не знающею своих артикулов и не подпасть гневу цареву и наказанию. Артикулы для ней — заповеди Божии, определяющие и образ мыслей приличный ей, и то, какова она должна быть в своих чувствах и расположениях; во всем этом была бы она тогда вполне исправна.

(Ев. 6, 13-20; Мк. 9, 17-31). В изречениях Своих о блаженствах Господь изображает райское сердце (Мф. 5, 1-12). В настроение его входят: смирение, плач и сокрушение, кротость и безгневие, правдолюбие полное, милостивость совершенная, чистота сердца, миролюбие и миротворение, терпение бед, напраслин и гонений за веру и жизнь христианскую. Хочешь рая, будь таков. И здесь еще предвкусишь рай, в который готовым вступишь по смерти, как преднареченный наследник.

(Ев. 6, 9-12; Мк. 7, 31-37). «Плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия» (1 Кор. 15, 50). Следовательно, для получения Царствия надобно обесплотить и обескровить, то есть утвердиться в таком характере жизни, что крови и плоти словно нет. Это достигается совершенным отречением от дел кровяных и плотских. «Дела плоти известны; они суть: прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство. идолослужение, волшебство, вражда, ссоры, зависть, гнев, распри, разногласия, (соблазны) ереси, ненависть, убийства, пьянство, бесчинство и тому подобное». Перечислив все это, апостол прибавляет: «предваряю вас, как и прежде предварял, что поступающие так Царствия Божия не наследуют» (Гал. 5, 10-21). Имеющий уши слышать, да слышит.

«Сказал Господь Аврааму: пойди из земли твоей, от родства твоего и из дома отца твоего, в землю, которую Я укажу тебе» (Быт. 12, 1). Это явный образ того изменения сердечного, которое совершается в истинно — верующих, когда они искренно берут на себя крест свой и последуют Христу. Оставляют они отца своего — самость, распиная ее самоотвержением; оставляют род свой — свои личные греховные склонности, страсти и привычки, распявши их решимостью неуклонно во всем следовать страстеубийственным заповедям Господним; оставляют землю свою, всю область греховную, мир, со всеми его требованиями, распиная его решимостью быть для него чуждым, хотя бы для этого необходимо было потерпеть не только потери в имуществе и весе общественном, но и самую смерть.

Крещение на нашем языке созвучно со крестом. Счастливое созвучие. Ибо хотя видимое действие крещения есть погружение, но существо его есть сораспятие Христу на внутреннем духовном кресте. Апостол Павел говорит: «ветхий наш человек распят с Ним в крещении» (Рим. 6, 6). Это не механическое какое либо действие, а нравственное изменение или переворот мыслей, целей, желаний, сочувствий. Прежде все это было запачкано самоугодием, теперь же самоотверженно посвящается все Богу, во Христе Иисусе, благодатью Духа Святого. Скажешь: я не понимал этого, когда был крещен. Теперь понимаешь, и бери на совесть выполнить значение крещения, ибо оно неизгладимо. Даже на суде печать его будет видна или за тебя, или против тебя.

Крещение по апостолу Петру есть «обещание Богу доброй совести» (1 Пет. З, 21). Крестившийся дает обет жить остальное время по чистой совести, по всей широте заповедей Господних, принятых в совесть. Нравственная чистота есть черта крещеного. Апостол Павел светлость жизни его сравнивает с светлостью воскресшего Господа. «Чтобы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни» (Рим. 6, 4). В крещении ветхий грехолюбивый человек умирает, и восстает человек новый, ревнитель добрым делам. «Так и вы», крещенные, «почитайте себя мертвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем. Итак, да не царствует грех в смертном вашем теле, чтобы вам повиноваться ему в похотях его; и не предавайте членов ваших греху в орудия неправды, но представьте себя Богу, как оживших из мертвых, и члены ваши Богу в орудия праведности. Грех не должен над нами господствовать» (Рим. 6, 11-14).