Ар­хан­гел Ми­ха­ил – один из выс­ших Ан­ге­лов, при­ни­ма­ю­щий са­мое близ­кое уча­стие в судь­бах Церк­ви. Свя­щен­ное Пи­са­ние нас учит, что, кро­ме физи­че­ско­го, су­ще­ству­ет ве­ли­кий ду­хов­ный мир, на­се­лен­ный ра­зум­ны­ми, доб­ры­ми су­ще­ства­ми, име­ну­е­мы­ми Ан­ге­ла­ми. Сло­во «ан­гел» на гре­че­ском язы­ке зна­чит «вест­ник». Свя­щен­ное Пи­са­ние их име­ну­ет так по­то­му, что Бог неред­ко через них со­об­ща­ет лю­дям Свою во­лю. В чем же соб­ствен­но со­сто­ит их жизнь в ду­хов­ном ми­ре, ко­то­рый они на­се­ля­ют, и в чем за­клю­ча­ет­ся их де­я­тель­ность – мы по­чти ни­че­го не зна­ем, да, в сущ­но­сти, и по­нять не в со­сто­я­нии. Они пре­бы­ва­ют в усло­ви­ях, со­вер­шен­но от­лич­ных от на­ших ма­те­ри­аль­ных: там вре­мя, про­стран­ство и все жиз­нен­ные усло­вия име­ют со­всем иное со­дер­жа­ние. При­став­ка «ар­хи» к неко­то­рым Ан­ге­лам ука­зы­ва­ет на их бо­лее воз­вы­шен­ное слу­же­ние срав­ни­тель­но с дру­ги­ми Ан­ге­ла­ми. Читать далее →

Свя­той про­рок За­ха­рия и свя­тая пра­вед­ная Ели­са­ве­та бы­ли ро­ди­те­ля­ми свя­то­го Про­ро­ка, Пред­те­чи и Кре­сти­те­ля Гос­под­ня Иоан­на. Они про­ис­хо­ди­ли из ро­да Ааро­но­ва: свя­той За­ха­рия, сын Вара­хии, был свя­щен­ни­ком в Иеру­са­лим­ском хра­ме, а свя­тая Ели­са­ве­та бы­ла сест­рой свя­той Ан­ны, ма­те­ри Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы.

Пра­вед­ные су­пру­ги, «по­сту­пая по всем за­по­ве­дям Гос­под­ним бес­по­роч­но» (Лк.1,5-25), стра­да­ли непло­ди­ем, что счи­та­лось в вет­хо­за­вет­ные вре­ме­на ве­ли­ким на­ка­за­ни­ем Бо­жи­им. Од­на­жды во вре­мя слу­же­ния в хра­ме свя­той За­ха­рия по­лу­чил весть от Ан­ге­ла, что его пре­ста­ре­лая же­на ро­дит ему сы­на, ко­то­рый «бу­дет ве­лик пред Гос­по­дом» (Лк.1,15) и «предъ­и­дет пред Ним в ду­хе и си­ле Илии» (Лк.1,17). Читать далее →

Свя­щен­но­му­че­ник Ан­фим, епи­скоп Ни­ко­ми­дий­ский, и с ним дру­гие му­че­ни­ки по­стра­да­ли во вре­мя го­не­ния на хри­сти­ан при им­пе­ра­то­рах Дио­кли­ти­ане (284–305) и Мак­си­ми­ане (284–305). Пре­сле­до­ва­ния хри­сти­ан осо­бен­но обост­ри­лись по­сле то­го, как в Ни­ко­ми­дий­ском им­пе­ра­тор­ском двор­це слу­чил­ся по­жар.

Языч­ни­ки об­ви­ни­ли хри­сти­ан в умыш­лен­ном под­жо­ге и про­яви­ли по от­но­ше­нию к ним неслы­хан­ную же­сто­кость. Так, в од­ной толь­ко Ни­ко­ми­дии в день Рож­де­ства Хри­сто­ва бы­ло со­жже­но в хра­ме до два­дца­ти ты­сяч мо­ля­щих­ся. Од­на­ко эти бес­че­ло­веч­ные дей­ствия не устра­ши­ли хри­сти­ан: они твер­до ис­по­ве­до­ва­ли свою ве­ру и при­ни­ма­ли му­че­ни­че­скую смерть за Хри­ста.

Так, стра­даль­че­ски скон­ча­лись в то вре­мя свя­тые До­ро­фей, Мар­до­ний, Ми­гдо­ний, Петр, Ин­дис и Гор­го­ний. Од­ни из них бы­ли усе­че­ны ме­чом, дру­гие – со­жже­ны, за­сы­па­ны зем­лей или утоп­ле­ны в мо­ре. Зи­нон, во­ин, за сме­лые об­ли­че­ния им­пе­ра­то­ра Мак­си­ми­а­на был по­бит кам­ня­ми, а за­тем обез­глав­лен. То­гда же по­гиб­ла от рук языч­ни­ков быв­шая жри­ца, свя­тая де­ва Дом­на, и свя­той Ев­фи­мий, ко­то­рые за­бо­ти­лись о том, чтобы те­ла свя­тых му­че­ни­ков бы­ли по­гре­бе­ны. Епи­скоп Ан­фим, управ­ляв­ший Ни­ко­ми­дий­ской цер­ко­вью, по прось­бе паст­вы скры­вал­ся в се­ле­нии неда­ле­ко от Ни­ко­ми­дии.

От­ту­да он об­ра­щал­ся к хри­сти­а­нам с по­сла­ни­я­ми, в ко­то­рых убеж­дал их твер­до дер­жать­ся свя­той ве­ры и не стра­шить­ся му­че­ний. Од­но из его пи­сем, по­слан­ное с диа­ко­ном Фе­о­фи­лом, бы­ло пе­ре­хва­че­но и пе­ре­да­но им­пе­ра­то­ру Мак­си­ми­а­ну. Фе­о­фил был под­верг­нут до­про­су и умер под пыт­ка­ми, так и не от­крыв сво­им му­чи­те­лям ме­сто­пре­бы­ва­ние епи­ско­па Ан­фи­ма. Через неко­то­рое вре­мя Мак­си­ми­а­ну все же уда­лось узнать, где на­хо­дит­ся свя­той Ан­фим, и он по­слал за ним от­ряд во­и­нов. На пу­ти по­встре­чал­ся сам епи­скоп. Во­и­ны не узна­ли свя­то­го, но он по­звал их к се­бе, уго­стил обе­дом, а за­тем от­крыл, что он и есть тот, ко­го они ищут. Во­и­ны не зна­ли, что де­лать, хо­те­ли оста­вить свя­то­го и ска­зать им­пе­ра­то­ру, что не на­шли его. Епи­скоп Ан­фим не тер­пел лжи и не со­гла­сил­ся на это.

Во­и­ны уве­ро­ва­ли во Хри­ста и при­ня­ли Свя­тое Кре­ще­ние. Но при этом свя­ти­тель все же за­ста­вил их ис­пол­нить при­ка­за­ние пра­ви­те­ля. Ко­гда епи­скоп Ан­фим явил­ся к ца­рю, тот при­ка­зал при­не­сти ору­дия каз­ни и по­ло­жить пе­ред ним. «Неуже­ли ты, царь, ду­ма­ешь устра­шить ме­ня ору­ди­я­ми каз­ни? – спро­сил свя­ти­тель. – Нет, не устра­шишь то­го, кто сам же­ла­ет уме­реть за Хри­ста! Казнь устра­ша­ет толь­ко ма­ло­душ­ных, для ко­то­рых вре­мен­ная жизнь до­ро­же все­го». То­гда царь рас­по­ря­дил­ся же­сто­ко му­чить свя­то­го и усечь ме­чом. Епи­скоп Ан­фим до по­след­не­го вздо­ха ра­дост­но сла­вил Бо­га, за Ко­то­ро­го спо­до­бил­ся по­стра­дать († 302).

Ос­но­ва­тель Ки­е­во-Пе­чер­ской Лав­ры свя­той Ан­то­ний ро­дил­ся в на­ча­ле XI ве­ка в го­ро­де Лю­бе­че (вбли­зи Чер­ни­го­ва) и в Кре­ще­нии был на­зван Ан­ти­пой. С юных лет он по­чув­ство­вал вле­че­ние к выс­шей ду­хов­ной жиз­ни и по вну­ше­нию свы­ше ре­шил­ся ид­ти на Афон. В од­ной из Афон­ских оби­те­лей он при­нял по­стриг и на­чал уеди­нен­ную жизнь в пе­ще­ре близ это­го мо­на­сты­ря, ко­то­рую до сих пор по­ка­зы­ва­ют.

Ко­гда он при­об­рел в сво­их по­дви­гах ду­хов­ную опыт­ность, игу­мен дал ему по­слу­ша­ние, чтобы он шел на Русь и на­са­дил ино­че­ство в этой но­во­про­све­щен­ной хри­сти­ан­ской стране. Ан­то­ний по­ви­но­вал­ся. Ко­гда пре­по­доб­ный Ан­то­ний при­шел в Ки­ев, здесь бы­ло уже несколь­ко мо­на­сты­рей, ос­но­ван­ных по же­ла­нию кня­зей гре­ка­ми. Но свя­той Ан­то­ний не из­брал ни од­но­го из них, по­се­лил­ся в двух­са­жен­ной пе­ще­ре, вы­ко­пан­ной пре­сви­те­ром Ила­ри­о­ном. Это бы­ло в 1051 г.

Здесь свя­той Ан­то­ний про­дол­жал по­дви­ги стро­гой ино­че­ской жиз­ни, ко­то­ры­ми сла­вил­ся на Афоне: пи­щей его бы­ли чер­ный хлеб через день и во­да в крайне уме­рен­ном ко­ли­че­стве. Вско­ре сла­ва о нем раз­нес­лась не толь­ко по Ки­е­ву, но и по дру­гим рус­ским го­ро­дам. Мно­гие при­хо­ди­ли к нему за ду­хов­ным со­ве­том и бла­го­сло­ве­ни­ем. Неко­то­рые ста­ли про­сить­ся к нему на жи­тель­ство. Пер­вым был при­нят некто Ни­кон, са­ном иерей, вто­рым пре­по­доб­ный Фе­о­до­сий.

Пре­по­доб­ный Фе­о­до­сий про­вел свою мо­ло­дость в Кур­ске, где жи­ли его ро­ди­те­ли. С ран­них лет он об­на­ру­жил бла­го­че­сти­вое на­стро­е­ние ду­ха: каж­дый день он бы­вал в хра­ме, при­леж­но чи­тал сло­во Бо­жие, от­ли­чал­ся скром­но­стью, сми­ре­ни­ем и дру­ги­ми доб­ры­ми ка­че­ства­ми. Узнав, что в хра­ме ино­гда не слу­жат ли­тур­гию из-за недо­стат­ка просфор, он ре­шил сам за­нять­ся этим де­лом: по­ку­пал пше­ни­цу, сво­и­ми ру­ка­ми мо­лол и ис­пе­чен­ные просфо­ры при­но­сил в цер­ковь.

За эти по­дви­ги он тер­пел мно­го непри­ят­но­стей от ма­те­ри, ко­то­рая го­ря­чо его лю­би­ла, но не со­чув­ство­ва­ла его стрем­ле­ни­ям. Услы­шав од­на­жды в церк­ви сло­ва Гос­под­ни: «Кто лю­бит от­ца или мать бо­лее, неже­ли Ме­ня, недо­сто­ин Ме­ня» (Мф.10,37), он ре­шил­ся оста­вить и мать (отец уже умер), и род­ной го­род и явил­ся в Ки­ев к пре­по­доб­но­му Ан­то­нию.

«Ви­дишь ли, ча­до, – спро­сил его Ан­то­ний, – что пе­ще­ра моя скром­на и тес­на?» – «Сам Бог при­вел ме­ня к те­бе, – от­ве­тил Фе­о­до­сий, – бу­ду ис­пол­нять то, что ты мне по­ве­лишь».

Ко­гда чис­ло спо­движ­ни­ков преп. Ан­то­ния воз­рос­ло до 12, он уда­лил­ся на со­сед­нюю го­ру, вы­рыл се­бе здесь пе­ще­ру и стал под­ви­зать­ся в за­тво­ре. Фе­о­до­сий остал­ся на преж­нем ме­сте; ско­ро он был из­бран бра­ти­ей во игу­ме­на и на­чал ста­рать­ся об учре­жде­нии пра­виль­но­го об­ще­жи­тия по уста­ву ца­ре­град­ско­го Сту­дий­ско­го мо­на­сты­ря.

Глав­ные чер­ты учре­жден­но­го им об­ще­жи­тия бы­ли сле­ду­ю­щие: все иму­ще­ство у бра­тии долж­но быть об­щее, вре­мя про­во­ди­лось в непре­стан­ных тру­дах; тру­ды раз­де­ля­лись по си­ле каж­до­го игу­ме­ном; каж­дое де­ло на­чи­на­лось мо­лит­вой и бла­го­сло­ве­ни­ем стар­ше­го; по­мыс­лы от­кры­ва­лись игу­ме­ну, ко­то­рый был ис­тин­ным ру­ко­во­ди­те­лем всех ко спа­се­нию. Пре­по­доб­ный Фе­о­до­сий ча­сто об­хо­дил кел­лии и на­блю­дал, нет ли у ко­го че­го лиш­не­го и чем за­ни­ма­ет­ся бра­тия.

Ча­сто и но­чью он при­хо­дил к две­ри кел­лий и, ес­ли слы­шал раз­го­вор двух или трех ино­ков, со­шед­ших­ся вме­сте, то уда­рял жез­лом в дверь, а утром об­ли­чал ви­нов­ных. Сам пре­по­доб­ный был во всем при­ме­ром для бра­тии: но­сил во­ду, ру­бил дро­ва, ра­бо­тал в пе­карне, но­сил са­мую про­стую одеж­ду, преж­де всех при­хо­дил в цер­ковь и на мо­на­стыр­ские ра­бо­ты.

Кро­ме ас­ке­ти­че­ских по­дви­гов, преп. Фе­о­до­сий от­ли­чал­ся ве­ли­ким ми­ло­сер­ди­ем к бед­ным и лю­бо­вью к ду­хов­но­му про­све­ще­нию и ста­рал­ся рас­по­ло­жить к ним и свою бра­тию. В оби­те­ли он устро­ил осо­бый дом для жи­тель­ства ни­щих, сле­пых, хро­мых, рас­слаб­лен­ных и на со­дер­жа­ние их уде­лял де­ся­тую до­лю мо­на­стыр­ских до­хо­дов.

Кро­ме то­го, каж­дую суб­бо­ту от­сы­лал це­лый воз хле­ба за­клю­чен­ным в тем­ни­цах. Из со­чи­не­ний пре­по­доб­но­го Фе­о­до­сия из­вест­ны: два по­уче­ния к на­ро­ду, де­сять по­уче­ний к ино­кам, два по­сла­ния к ве­ли­ко­му кня­зю Изя­с­ла­ву и две мо­лит­вы.

Ос­но­ван­ная пре­по­доб­ным Ан­то­ни­ем и устро­ен­ная пре­по­доб­ным Фе­о­до­си­ем Ки­е­во-Пе­чер­ская оби­тель сде­ла­лась об­раз­цом для дру­гих мо­на­сты­рей и име­ла ве­ли­кое зна­че­ние для раз­ви­тия Церк­ви. Из ее стен вы­хо­ди­ли зна­ме­ни­тые ар­хи­пас­ты­ри, рев­ност­ные про­по­вед­ни­ки ве­ры и за­ме­ча­тель­ные пи­са­те­ли. Из свя­ти­те­лей, по­стри­же­ни­ков Ки­е­во-Пе­чер­ской оби­те­ли, осо­бен­но из­вест­ны свя­тые Леон­тий и Ис­а­ия (епи­ско­пы Ро­стов­ские), Ни­фонт (епи­скоп Нов­го­род­ский), пре­по­доб­ный Кук­ша (про­све­ти­тель вя­ти­чей), пи­са­те­ли преп. Нестор Ле­то­пи­сец и Си­мон.

Без сомнения, все хорошо знают, что мы празднуем Новый год в январе, причём, дважды, и наша высокая логика недоступна рациональным иноземцам, не могущим понять, как это «новый» год может быть одновременно и «старым»? Но, оказывается, тот январский Новый год – петровское новшество, а сегодняшняя дата имеет у нас давнюю и почтенную традицию. Не случайно же в некоторых храмах молебен на начало учения повторяется и сегодня, потому что в нашем церковном (юлианском) календаре – ещё только 1-е сентября. Действительно, здесь мы читаем: «Начало индикта – церковное новолетие». Исходя из заголовка, можно предположить, что точка отсчёта этого сугубо церковного Нового года связана с неким таинственным «инди́ктом». Что же это такое?

Историки знают, что инди́кт – это порядковый номер года внутри регулярно повторяющегося пятнадцатилетнего промежутка времени (так называемого «индиктио́на»), от одной инди́кции (переписи) к другой. Сами индиктионные циклы не нумеруются, но используются для соотнесения с другой системой датирования.

Первоначально «инди́кция» (лат. indictio – «провозглашение») – это объявление обязательных поставок съестных припасов правительству. Происхождение индикционного цикла остаётся неясным (возможно, египетского происхождения), но уже при императоре-гонителе Диоклетиане (284–305), кардинально реформировавшем систему правления, каждые 15 лет в Римской империи производилась переоценка имущества для установления величины взимаемого налога.

Необходимость для населения знать налоговый год и привела к исчислению годов по индиктам. Официально этот счёт времени ввёл император Константин Великий (в 312/3 г.). Сначала индикт начинался с 23 сентября – даты рождения первого римского императора Октавиана Августа, но в 462 году из практических соображений начало года перенесли на 1 сентября. Датировка годов по индиктам стала обязательной с 537 года, получив широкое распространение в гражданском и церковном делопроизводстве. Она использовалась Верховным трибуналом Священной Римской империи вплоть до её распада в 1806 году и до сих пор употребляется в некоторых календарных системах. Для прикладной хронологии датировки по индиктам имеют огромное значение. «Среди хаоса средневековых датировок эти были по крайней мере устойчивыми» (Бикерман Э. Хронология древнего мира. М., 1975. С. 73).

В современном русском православном календаре, как уже было сказано, под 1/14 сентября значится «Начало индикта – церковное новолетие», отмечаемое в храмах благодарственным молебном. Этот Новый год (так называемый «сентябрьский стиль») – вместе с эрой от Сотворения мира, «апо́ ту ко́сму, апо́ ту Адам» – был одновременно и государственным в России до 1700 года. Следует помнить, что этот Церковный Новый год по юлианскому календарю приходится на 14 сентября по григорианскому только в XX–XXI веках (в XIX веке он приходился на 13 сентября, а с 2100 года будет приходиться на 15 сентября, и т. д.).

Индикт года соответствует остатку от деления числа года византийской эры от сотворения мира (с точкой отсчета 1 сентября 5509 года до н. э.) на 15. При использовании летосчисления от Рождества Христова (н. э.) к числу лет прибавляют 3 и результат также делят на 15. (Поскольку смена индикта происходит 1 сентября по юлианскому календарю, то при работе с датами по январскому и мартовскому календарным стилям необходимо делать соответствующие поправки.)

Так, 14 сентября 2000 года н. э. = 1 сентября 7509 года от сотворения мира,

9-й год индикта; 14 сентября 2006 года = 1 сентября 7515 года от сотворения мира,

15-й год индикта; 14 сентября 2007 года = 1 сентября 7516 года от сотворения мира,

1-й год индикта; 14 сентября 2017 года = 1 сентября 7526 года от сотворения мира, 11-й год индикта, и т. д.

Святители Александр, Иоанн и Павел, Патриархи Константинопольские, жили в разное время, но всем им пришлось столкнуться с действиями еретиков, искажавших учение Церкви. Святой Александр (325-340) был хорепископом (викарием) при первом Патриархе Константинопольском, святителе Митрофане (315-325), и ввиду старости замещал его на Первом Вселенском Соборе в Никее против ариан (325).

Перед смертью святитель Митрофан завещал избрать на Константинопольский престол своего викария. В то время Святейшему Патриарху Александру приходилось бороться с арианами и с язычниками. Однажды в споре с языческим философом святитель сказал ему: «Именем Господа нашего Иисуса Христа повелеваю тебе замолчать!», и язычник внезапно сделался немым. Когда же он выразил знаками признание в заблуждении и убеждение в правоте христианского учения, то речь вернулась к нему и он уверовал во Христа со многими другими философами-язычниками.

По молитве святителя Александра был наказан еретик Арий. Он притворно согласился вступить в общение с православными и император, святой Константин Великий, назначил день принятия Ария. Всю ночь молился святитель Алекандр, прося Господа не допустить, чтобы еретик вступил в общение с Церковью. Утром, когда Арий торжественно шел в церковь, окруженный царскими советниками и оруженосцами, на Константиновой площади он был поражен болезнью — чрево его разорвалось и внутренности выпали.

Святейший Патриарх Александр, много потрудившись, скончался 98 лет в 340 году. О нем впоследствии упоминал в похвальном слове к жителям Константинополя святитель Григорий Богослов (Назианзин) (память 25 января).

Святитель Иоанн Постник (582-595) особо вспоминается Церковью 2 сентября (сведения о нем помещены под этим числом).

Святитель Павел, родом кипрянин, был поставлен Патриархом Константинопольским (780-784) при императоре-иконоборце Льве IV Хазаре (775-780). Он был добродетельным и благочестивым, но боязливым человеком. Видя мучения, которые переносили православные за святые иконы, святитель скрывал свое Православие и общался с иконоборцами. После смерти императора Льва он хотел восстановить иконопочитание, но не смог этого выполнить, так как иконоборцы уже сильно укрепились. Святитель понял, что он не в силах управлять паствой, оставил патриарший престол и тайно ушел в монастырь святого Флора, где принял схиму. Он принес покаяние в своем молчании и общении с иконоборцами и высказался за необходимость созыва VIII Вселенского Собора для осуждения иконоборческой ереси. На патриарший престол, по его совету, был избран святитель Тарасий (784-806) бывший в то время первым царским советником. Скончался святитель-схимник в 784 году.

О му­че­ни­че­ской кон­чи­не Пред­те­чи Гос­под­ня в 32 го­ду по Рож­де­стве Хри­сто­вом по­вест­ву­ют Еван­ге­лия от Мат­фея (Мф.14:1-12) и Мар­ка (Мк.6:14-29). Од­на­ко Свя­щен­ное пре­да­ние Апо­стольской Церк­ви со­хра­ни­ло не­ко­то­рые по­дроб­но­сти этих со­бытий, про­ис­хо­див­ших не­за­дол­го до Рас­пя­тия и Вос­кре­се­ния Хри­сто­ва.

По­сле смер­ти Иро­да Ве­ли­ко­го рим­ля­не раз­де­ли­ли тер­ри­то­рию Па­ле­сти­ны на че­ты­ре ча­сти и в каж­дой ча­сти по­ста­ви­ли пра­ви­те­лем сво­е­го став­лен­ни­ка. Ирод Ан­ти­па по­лу­чил от им­пе­ра­то­ра Ав­гу­ста в управ­ле­ние Га­ли­лею. У не­го бы­ла за­кон­ная же­на, дочь ара­вийско­го ца­ря Аре­фы. Ирод оста­вил ее и со­жи­тельство­вал с Иро­ди­а­дой, же­ной сво­е­го бра­та. Про­рок Ио­анн не­од­но­крат­но об­ли­чал его, но царь не по­смел при­чи­нить ему зла, так как по­чи­тал Ио­ан­на Кре­сти­те­ля как про­ро­ка и бо­ял­ся на­род­но­го гне­ва. Все же свя­той Ио­анн Кре­сти­тель был по­са­жен в тем­ни­цу ца­рем Иро­дом (Лк.3:19-20).

В день сво­е­го рож­де­ния Ирод устро­ил бо­га­тый пир, на ко­то­ром пе­ред го­стя­ми пля­са­ла Са­ло­мия, дочь Иро­ди­а­ды. Она так уго­ди­ла этим Иро­ду, что он по­клял­ся пе­ред го­стя­ми дать ей все, че­го бы она ни по­про­си­ла. Са­ло­мия по­шла к ма­те­ри за со­ве­том. Иро­ди­а­да на­учи­ла дочь про­сить го­ло­ву свя­то­го Ио­ан­на Кре­сти­те­ля. Ирод опе­ча­лил­ся: он бо­ял­ся гне­ва Бо­жи­его за убийство про­ро­ка, но не мог на­ру­шить не­о­сто­рож­ной клят­вы.

Ио­ан­ну Кре­сти­те­лю от­ру­би­ли го­ло­ву и от­да­ли Са­ло­мии. По пре­да­нию, го­ло­ва про­дол­жа­ла об­ли­чать Иро­да и Иро­ди­а­ду. Не­и­сто­вая Иро­ди­а­да ис­ко­ло­ла язык про­ро­ка бу­лав­кой и за­ко­па­ла го­ло­ву в не­чи­стом ме­сте. Но Ио­ан­на, же­на цар­ско­го до­мо­пра­ви­те­ля Ху­зы, тай­но взя­ла свя­тую гла­ву, по­ло­жи­ла в со­суд и по­греб­ла ее на Еле­он­ской го­ре, в од­ном из по­ме­стий Иро­да. Те­ло свя­то­го Ио­ан­на Кре­сти­те­ля взя­ли его уче­ни­ки и по­греб­ли его.

Бо­жий гнев об­ру­шил­ся на тех, кто ре­шил­ся по­гу­бить про­ро­ка. Са­ло­мия пе­ре­хо­ди­ла зи­мой ре­ку Си­ко­рис и про­ва­ли­лась под лед. Она ви­се­ла те­лом в во­де, а го­ло­ва ее на­хо­ди­лась на­до ль­дом. По­доб­но то­му, как она не­ко­г­да пля­са­ла но­га­ми по зем­ле, те­перь она, слов­но пля­шу­щая, про­из­во­ди­ла бес­по­мощ­ные дви­же­ния в ле­дя­ной во­де. Так она ви­се­ла до тех пор, по­ка ост­рый лед не пе­ре­ре­зал ее шею. Го­ло­ву ее, от­ре­зан­ную острой ль­ди­ной, при­нес­ли Иро­ду и Иро­ди­а­де, как не­ко­г­да при­нес­ли им го­ло­ву Ио­ан­на Пред­те­чи, а те­ло ее так и не на­шли. Ара­вийский царь Аре­фа в от­мще­ние за бес­че­стие сво­ей до­че­ри – же­ны Иро­да чет­ве­ро­власт­ни­ка – дви­нул свои вой­ска про­тив не­че­сти­во­го ца­ря и на­нес ему по­ра­же­ние. Рим­ский им­пе­ра­тор Гай Юлий Це­зарь Ка­ли­гу­ла (37–41 гг.) в гне­ве со­слал Иро­да вме­сте с Иро­ди­а­дой в за­то­че­ние в Гал­лию, а по­том в Ис­па­нию. Там они бы­ли по­г­ло­ще­ны раз­верз­шей­ся зем­лей.

Че­рез мно­го лет по­сле каз­ни Ио­ан­на Кре­сти­те­ля, ко­г­да зем­ля, в ко­то­рой по­ко­ил­ся со­суд со свя­тою гла­вой Пред­те­чи, пе­ре­шла в соб­ствен­ность бла­го­че­сти­во­му вель­мо­же Ин­но­кен­тию, этот со­суд был об­ре­тен при стро­и­тельстве церк­ви, Ин­но­кен­тий узнал о ве­ли­чии свя­ты­ни по быв­шим при этом чу­де­сам и зна­ме­ни­ям. Но пе­ред сво­ей кон­чи­ной, бо­ясь как бы свя­ты­ня не бы­ла по­ру­га­на ино­вер­ца­ми, он сно­ва скрыл ее в том же ме­сте.

Про­шло мно­го лет, цер­ковь, по­стро­ен­ная Ин­но­кен­ти­ем, при­шла в за­пу­сте­ние. Во вре­мя прав­ле­ния им­пе­ра­то­ра Кон­стан­ти­на Ве­ли­ко­го двум ино­кам, при­шед­шим на по­кло­не­ние в Иеру­са­лим, два­жды явил­ся свя­той Ио­анн Кре­сти­тель и ука­зал ме­сто на­хож­де­ния сво­ей чест­ной гла­вы. От­ко­пав свя­ты­ню, ино­ки по­ло­жи­ли ее в ме­шок из вер­блю­жьей шер­сти и от­пра­ви­лись до­мой, но по до­ро­ге встре­ти­ли не­зна­ко­мо­го гор­шеч­ни­ка, ко­то­ро­му до­ве­ри­ли не­сти дра­го­цен­ную но­шу. То­г­да гор­шеч­ни­ку явил­ся сам Пред­те­ча и ве­лел бе­жать от не­ра­ди­вых ино­ков вме­сте с но­шей. В се­мье гор­шеч­ни­ка чест­ная гла­ва хра­ни­лась и пе­ре­да­ва­лась из по­ко­ле­ния в по­ко­ле­ние в за­пе­ча­тан­ном со­су­де, по­ка ею не завла­дел свя­щен­ник Ев­ста­фий, за­ра­жен­ный ере­сью ари­ан­ства. Поль­зу­ясь чу­до­действен­ной си­лой, ис­хо­див­шей от гла­вы, он со­вра­тил мно­же­ство лю­дей в ересь. Ко­г­да же его ко­щун­ство от­кры­лось, он бе­жал, за­ко­пав свя­ты­ню в пе­ще­ре близ Емес­сы, на­де­ясь впо­след­ствии сно­ва за­брать ее. Но Бог это­го не до­пу­стил. В пе­ще­ре по­се­ли­лись бла­го­че­сти­вые ино­ки, и воз­ник мо­на­стырь.

В 452 го­ду ар­хи­манд­ри­ту мо­на­стыря Мар­кел­лу свя­той Ио­анн ука­зал в ви­де­нии ме­сто со­крытия сво­ей гла­вы, и она бы­ла вновь об­ре­те­на. Свя­ты­ню пе­ре­нес­ли в Емес­су, а за­тем в Кон­стан­ти­но­поль. Празд­ник пер­во­го и вто­ро­го чу­дес­но­го об­ре­те­ния гла­вы Ио­ан­на Кре­сти­те­ля от­ме­ча­ет­ся Цер­ко­вью 8 мар­та (24 фев­ра­ля ст. ст.).

Во вре­ме­на ико­но­бор­че­ства гла­ву Ио­ан­на Кре­сти­те­ля тай­но вы­вез­ли из Кон­стан­ти­но­по­ля и спря­та­ли в Ко­ма­нах (близ Су­ху­ми), где в 407 го­ду скон­чал­ся, воз­вра­ща­ясь из ссыл­ки, свя­ти­тель Ио­анн Зла­то­уст. Только по­сле VII Все­лен­ско­го Со­бо­ра, вос­ста­но­вив­ше­го в 787 го­ду пра­во­слав­ное по­чи­та­ние икон, по пре­да­нию, пат­ри­арх Иг­на­тий во вре­мя ноч­ной мо­лит­вы по­лу­чил ука­за­ние о ме­сто­на­хож­де­нии свя­ты­ни. По при­ка­за­нию им­пе­ра­то­ра Ми­ха­и­ла III в Ко­ма­ны бы­ло на­прав­ле­но по­сольство, ко­то­рое око­ло 850 го­да об­ре­ло гла­ву Ио­ан­на Пред­те­чи в ука­зан­ном пат­ри­ар­хом ме­сте. По­сле это­го гла­ва бы­ла пе­ре­не­се­на в Кон­стан­ти­но­поль и бы­ла по­ло­же­на в при­двор­ной церк­ви; часть ее хра­нит­ся на Афо­не. Празд­ник тре­тье­го об­ре­те­ния гла­вы свя­то­го Ио­ан­на Пред­те­чи – 7 июня (25 мая ст. ст.).

В па­мять усек­но­ве­ния гла­вы свя­то­го Ио­ан­на Кре­сти­те­ля Цер­ко­вью уста­нов­лен празд­ник и стро­гий пост, как выра­же­ние скор­би хри­сти­ан о на­сильствен­ной смер­ти ве­ли­ко­го Про­ро­ка.